Топи, слышишь? Баньку мне по-чёрному топи! Эх, сегодня я отмаюсь, эх, освоюсь! Но сомневаюсь, что отмоюсь!... (Владимир Высоцкий, текст песни
"Банька по-чёрному")
А я вот продолжаю ностальгировать о своем
деревенском детстве. Вот почему-то вспомнила нашу деревенскую баню. Вообще бане
придавалось в наших починках особый почет и уважение, это целый ритуал был.
Бани стояли на Соколовском бугре, в конце нижнего огорода у спуска к речке.
Каждую субботу топилась баня, несмотря ни на что. Ни метель с бураном, ни
полевые работы, ни дождь с грозой не могли помешать банному дню. Баню начинали
топить с утра. Накануне бабушка и мама натаскивали воды в котел (в бане было
два котла: один вмазан в каменку для нагрева горячей воды, второй стоял в углу
на лавке для холодной воды). Воды требовалось много и приходилось много раз
спуститься и подняться по крутому склону бугра с ведрами, полными воды. Баню
топил мой дед, никому не доверял эту процедуру. Бывало проснешься утром,
выйдешь на улицу, а на бугре бани топятся у всех соседей и дальше вдоль
деревни, дым столбом над ними стоит и пахнет дымом. Пока баня топится бабушка
или мама мыли полы в доме, ставили самовар (вообще-то правильнее сказать
кипятили, но у нас говорили СТАВИТЬ самовар). Баня была готова где-то во второй
половине дня. Надо было ее хорошенько настоять, чтобы нагрелась как следует и
чтобы угарный газ вышел. Первым шел в баню дед, как говорится в первый пар,
мылся, парился сам, т. к. той жары, что была в бане, никто не выдерживал. Из
бани возвращался всегда в рубахе с распахнутым воротом, а если зимой, то в
распахнутом полушубке. Был очень в благодушном настроении, подходил к старому
зеркалу на стене (настолько старому, что там почти ничего уже невозможно было
увидеть) расчесывал свою бороду и садился за стол в передний угол. Бабушка тем
временем уже тащила на стол самовар. Дед любил, чтобы самовар на столе
продолжал кипеть. Чай дед пил из стакана с глубоким блюдцем. Как сейчас помню,
в это блюдце сразу полстакана выливалось чая. Стаканов шесть-семь дед выпивал
чая, получая при этом большое удовольствие от этой процедуры чаепития.
За чаепитием, А. Морозов
После
деда в баню шел отец, затем бабушка, а потом уж мама с нами. Женщинам, конечно,
доставалось, надо было не только детей перемыть, помыться самой, но и еще и
перестирать все в этой же бане в деревянном корыте, а затем на речке все
переполоскать. Баня у нас единственная, наверное, во всех починках была
"по черному", т. е. трубы у печки не было, дым шел через дверь и
отверстие в потолке, которое затыкалось мешковиной. Дед мой был старовер и
приверженец старого уклада и быта и ничего не хотел менять. Бывало стоит
нечаянно коснуться стены, как измажешься в саже.
Но я любила свою деревенскую
баню и весь этот банный уклад. И уже потом, приезжая летом на каникулы к деду,
с большим удовольствием помогала бабушке таскать воду для бани, ставить самовар
(собирала сосновые шишки для него), а после жаркой бани любила стоять возле
большой кудрявой березы, что росла возле бани на бугре. Легкий ветерок ласково
обдувал со стороны Лебедёвского поля, и во всем теле была такая легкость, что
казалось еще немного и полетишь над речкой. Не знаю жива ли та береза, которая
когда-то поила березовым соком моего отца и его братьев, когда они были
мальчишками. Бани той точно нет. Да и другие оставшиеся жители бани с бугра
убрали, если у кого-то и есть, то в основном во дворе. И такая банная процедура
была во всех заводских починках, на Рассановском по рассказам мамы было то же
самое.
