Пятница, 29-03-24, 13.19

Приветствую Вас Гость | RSS
Село Буйское
Уржумского района
Кировской области

ГлавнаяРегистрацияВход
Меню сайта

Категории раздела
Вятские заводы Мосоловых [4]
География [6]
Документы администрации и Думы села [35]
Здравоохранение [24]
История Буйского района [3]
История сельских Советов Буйского района [58]
История сельских Советов Уржумского района [27]
Исторические справки [10]
Жизнь села и округи [67]
Краеведам [22]
Марийцы [1]
Наши земляки [75]
Образование [37]
Почтовая связь [2]
Православный альманах [58]
Предприниматель [0]
Промкомбинат [5]
Промыслы и ремёсла [17]
Промышленность [8]
Реки, озёра, пруды и родники [14]
Родословная [20]
Род Мосоловых [11]
Сёла, деревни и починки [43]
Сельское хозяйство [1]
Совхоз "Буйский" [13]
Транспорт и дороги [0]
Флора и фауна [9]
Фонды Уржумского архива [29]
Ярмарки, базары, торговля [6]
Разное [2]

Статистика

Онлайн всего: 4
Гостей: 4
Пользователей: 0

Главная » Статьи » Православный альманах

Тревожные благовесты (окончание)
Д. Н. Казаков
Тревожные благовесты
(окончание)
 
Лето 1917- го: начало конца
 
Слава стране, озаренной
Лучами Свободы!
Слава народу, разбившему
звенья цепей!
Годы страданья прошли –
Безотрадно тяжелые годы,
Кончилась власть вековая
Безумных и низких страстей…
«Уржумская крестьянская газета»,
1 мая 1917 г.
Перенесемся же с пыльных полей далекой Бессарабии в такой родной для нас тыл, вновь на Уржумскую землю. Что творилось там в последний год войны и конкретно в те дни, когда на улицах Петрограда и Москвы творился сущий беспредел – после амнистии из тюрем вышли и отпетые уголовники, и революционеры, и немецкие шпионы, разъяренные матросы били жандармские «морды» и жгли архивы охранки?..
И у нас, в Уржумском уезде, поначалу всех охватила эта эйфория победы. Свобода победила! Царя на мыло! В учреждениях портреты царя вешали лицом к стенке, а в с. Вотском, рассказывают, солдат, пришедший с фронта, со словами «я за царя страдал!» выколол на портрете ему глаза. Многим тогда казалось, что народ победил. Так 1 июля в «Уржумской крестьянской газете» было опубликовано письмо следующего содержания: «Довольно издевалась над гражданами старая власть. Чиновники знать не желали народной воли, народной нужды.
Теперь власть поставлена самим народом и не должна считать себя начальством, а должна считаться исполнительницей воли народа. К этой власти каждый может подходить смело и открыто, требовать, что угодно, лишь бы это требование было законно и не нарушало каких-либо прав других лиц. Эта власть обязана немедленно закреплять эти права, не протягивая руку за подачкой, как это было при старом режиме. А если какой наш выборный начальник задумает проявлять свой характер или сводить личные счеты, то такой начальник нам не нужен, мы его должны удалить»[30].
Новая власть – новое начальство. Были упразднены должности земского начальника и станового пристава, их заменили исполком, земский комиссар и милиционер с повязкой на рукаве. Один из июньских номеров «Уржумской крестьянской газеты» сообщал о волостном земстве:
«Утвержден закон о введении волостного земства в России: отныне русский народ возьмет в свои руки все дело управления, народ сам теперь будет строить свою жизнь, сам будет управлять собою – не будет теперь у нас начальства и подчиненных. Обновленное перестроенное уездное земство, а особенно – волостное земство имеет теперь для нас огромное значение. Выборы в волостные гласные начнутся скоро, поэтому необходимо готовиться к ним теперь же…»
На должность уездного комиссара, который должен был управлять уездом реорганизованным уездным исполнительным комитетом, еще старого состава (до его переизбрания), было выдвинуто три кандидатуры: Березинский (редактор газеты), Деренков (инспектор народных училищ) и Суворов. Выборы должны были состояться числа 15 июня, но 7 июня на заседании уездного исполкома И. С, Деренков свою кандидатуру снял. 23 июня Вятский губернский комиссар П. Т. Саломатов прислал уездному исполкому телеграмму о предложении Н. А. Березинскому временно занять должность уездного комиссара.
В сельской глубинке вместо волостных управ возникли волисполкомы, в которые избирались сельским обществом председатель и секретарь, из числа наиболее образованных и уважаемых людей – духовенства, учителей, волостных старшин, солдат-фронтовиков.
После февральской революции, почувствовав желанный ветер свободы, словно проснулись многие партии, особенно эсеры, до этого находившиеся в полулегальном положении. Руководство уездной организации эсеров, которая была очень многочисленной, размещалось в Уржуме и даже выпускало свою газету. Однако статьи и объявления их можно обнаружить и в других светских газетах, например, в той же «Уржумской крестьянской газете». Вот, одно из таких объявлений: «Кто желает работать на пользу Уржумского края и вообще дорогой Родины, записывайтесь в партию социалистов-революционеров с внесением товарищеского взноса от коп. в год. Запись производится…». (Далее перечисление различных городских организаций). В другом объявлении сообщается, что 9 июня в 6 часов вечера в комнате Крестьянского союза состоится общее собрание членов этой партии, на которое комитет просит явиться всех членов, записавшихся в партию. В повестке дня: обсуждение платформы городских выборов и вопроса о временном союзе с партией социал-демократов.
Не в пример первым, социал-демократов (то бишь пресловутых большевиков, которые совсем скоро по-своему «разберутся» с эсерами), было совсем немного. Даже летом 1918 г. по всему уезду их насчитывалось не более десятка человек, но как, видим, что-то заставило уже в июне 17-го эсеров пойти на сближение с ними, несмотря на всю малочисленность партии большевиков в уезде.
А в редакции вышеупомянутой газеты продаются открытки с изображениями известных революционных деятелей – Керенского, Брешковской, Созонова (уроженца с. Петровского), Гершуни и др. Здесь же, сообщала газета, можно приобрести книги «Почему я социалист» и «Как крестьянам дали волю». Революционная пропаганда действовала вовсю.
Перелистывая пожелтевшие страницы той газеты, можно немало узнать о событиях политической и культурной жизни в уезде того межреволюционного лета. Например, можно прочитать о том, что 17 июня в Петрограде комиссией сооружения новых железных дорог был выдвинут проект железной дороги Кострома – Яранск – Уржум – Красно-Уфимск. Осуществись этот проект, железная дорога соединила бы юг губернии с Петроградом, Москвой, Казанью, Уралом…
Новости культурной жизни, 18 июня в помещении реального училища артистками Московской молодой оперы А. Н. Лавровой и И. А. Веселовской были поставлены отрывки из оперы «Евгений Онегин» (музыка Чайковского), «Садко» (музыка Римского-Корсакова) и концертное отделение.
25 июня состоялось открытие летней детской площадки, устроенной Уржумским отделом Лиги по борьбе с туберкулезом, а заведует ею комитет местного женского союза. Площадка разместилась на углу улиц Буйской и Гоголевской, по соседству с земской фермой. Дети, записавшиеся на получение сезонных билетов для пользования площадкой, собрались для этого в ограде Митрофаньевской церкви.
Как будто и не было войны! А она напоминала о себе. Сама жизнь никак не укладывалась в мечты людей о свободе. Это признавала даже редакция газеты, сообщая в одном из номеров: «Вот уже несколько недель редакция принуждена выпускать газету в половинном размере, и это в то время, когда происходящие события требуют неотложного разрешения вопросов, когда близятся выборы в Учредительное собрание, когда граждане нуждаются в руководящих указаниях, когда нельзя молчать, а нужно говорить и говорить, говорить о том, что у нас делается и что нужно делать, когда надо освещать все происходящие события.
Так тяжело, так больно, так обидно!»
Газета вынуждена была выдавать лишь сжатый информационный материал, т.е. телеграммы, краткие сведения о происходящих в России событиях и сообщения из уезда, но благодаря и этому сжатому материалу теперь мы можем иметь богатое представление о жизни Уржумского уезда в условиях войны. К примеру, можно узнать, что в ответ на телеграмму министра продовольствия Уржумская уездная продовольственная управа телеграфировала, что весь июньский наряд скота для армии полностью выполнен; Кузнецовское потребобщество пожертвовало на нужды войны 100 руб., а граждане с. Ветошкина – 5 руб. 3 коп. параллельно с этим сообщением, я читал в одном из воспоминаний, как сельские волостные исполкомы бурно обсуждали в те дни вопрос о хлебе для армии, чего не понимали простые селяне, желавшие одного – долгожданного передела земель. Но вернемся к «Уржумской крестьянской газете». Интересно читать о том, что «выписанные кассою мелкого кредита из Америки жнейки и косилки не могут быть получены, так как три парохода с грузом земледельческих орудий, наскочив на мину, затонули».
В то же время с самим Уржумом пытается договориться о вывозе хлеба голодающий Слободской, испытывавший к концу войны острый кризис, население которого косили различные эпидемии. В одной из «докладных записок» Слободской городской Думе сообщалось: «выяснено безвыходное положение города в смысле обеспечения городского населения хлебом; было определено, что запасов в местной продовольственной организации хватит только на несколько дней и далее город ожидается во власти голода и беспорядков, могущих произойти при полном отсутствии хлебных продуктов…» Выходом из этого положения стало предложение о вывозе хлеба из Цепочкино, но переговоры, похоже окончились ничем. Хотя Уржумская управа и обещала содействие, население Цепочкино было против вывоза хлеба, а извозчики просили задатков на перевозку 15 тысяч рублей. В результате этого, Слободской захлестнула волна голода и беспорядков[31].
А вот сообщение той же газеты о немецких военнопленных, живших на территории уезда – письмо в редакцию председателя Уржумского гарнизона подпоручика Удачина и солдата Бушмелева:
«Уржумский гарнизонный комитет, признавая примененные к Комаровой эвакуированными солдатами с участием солдат гарнизона меры морального воздействия на Комарову и ей подобных, соответствующими ее поступку и в целях устранения подобных явлений в будущем, доводит до сведения граждан гор. Уржума нижеследующее.
Попытки со стороны местных женщин завязать сношения с военнопленными наблюдались и раньше, и, не взирая на воззвание и предупреждение гарнизона, число женщин, симпатизирующих военнопленным офицерам и позволяющих с ними интимные связи, все росло.
В апреле сего года было отобрано у военнопленных и передано в милицию до 40 писем, в числе которых было письмо и Комаровой, но мер для пресечения этого зла представителями власти не применялось, что как бы поощряло виновных.
Гражданка Комарова несколько раз замечалась в сношении с военнопленными и отпускалась солдатами под обещание не позволять этого в будущем, с предупреждением, что повторение этих поступков повлечет за собой строгое наказание.
В то время, когда наши братья и отцы умирают с голоду в плену у врагов, наши женщины стараются доставить удовольствие им здесь. Когда их мужья, отцы и братья, истекая кровью, умирают от рук врагов, эти изменницы Родине ласкают и лелеют их. Когда дорог и нужен каждый солдат на фронте, эти женщины, всевозможными способами добиваясь свиданий с пленными, вызывают самовольные ночные отлучки последних, чем заставляют усиливать тыловую охрану. Когда России необходимо объединиться и сплотиться, пленные через посредство подобных женщин сеют смуту и разногласие среди населения.
Все это дает основание предлагать что позволить сношение с пленными, вопреки закону, может только женщина безнравственная и недостойное звание гражданки свободной России. И граждане города Уржума должны бы больше возмущаться не проявлением патриотического чувства солдат, а низким и недостойным для истинных сынов своей родины поступком Комаровой и ей подобных».
А вот другое сообщение о прекрасной половине Уржумского уезда:
«В Петрограде организуются женские «батальоны смерти» для отправки их на передовые позиции. Патриотический порыв женщин нашел горячий отклик в сердцах Уржумских граждан: в местный комитет женского союза поступают заявления из города и деревень от женщин, желающих вступить в ряды женской армии».
Последнее происходило, видимо, в результате агитации за продолжение войны, которая звучала с многочисленных митингов в те дни. К примеру, 10 июня в 8 часов вечера в здании реального училища состоялся митинг, на котором выступил делегат с юго-западного фронта подпоручик Косарев. И он же выступал на другом митинге, устроенном в городском саду, когда на нужды действующей армии были собраны большие пожертвования – 87 руб. 34 коп., 12 золотых колец, 2 броши, 1 браслет и 2 серебряных медали.
Но не все хотели продолжения войны, большая половина простого сельского населения была настроена против ее, и в маленьких селах, увенчанных шпилями церквей, зачастую с митингов звучала совсем другая агитация, которую вели большевистские агенты из числа отставных солдат, что имело зачастую самый отрицательный эффект, будораживший и без того неспокойное население. Об одном из таких митингов в с. Лебяжье вспоминал очевидец Я. И. Золотавин:
«Пятнадцатилетним мальчишкой я вместе с дядей приехал в Лебяжье 2 августа 1917 г. на базар в Ильин день. В самый разгар торжища стихийно возник митинг. Солдат – фронтовик, взобравшийся на телегу, кидал в толпу гневные слова о продажном Временном правительстве, о необходимости окончания войны и возвращения солдат с фронта. Слова эти, видать, крепко запали в сердца солдаток, бывших на базаре. Разгневанные женщины направились в волостную управу к Титлову С. Г. и потребовали от него, как представителя власти, возврата с фронта своих мужей. Титлов вначале пытался припугнуть солдаток, но это их еще больше озлобило, они схватили «голову» и вытащили его на улицу»[32].
Не менее серьезное происшествие в результате большевистской агитации произошло в Косолаповской волости 25 июня. Население под воздействием большевистских речей отказалось произвести учет продовольственных продуктов, которые предписывалось отправить на фронт, и дело дошло даже до избиений, против которых оказался бессилен местный милиционер, и причастным к ним оказался даже местный священник. Вот уже когда проявилось то горестное веяние будущих продразверсток, результатом которых станут продкризис, великий голод и великий раскол. Приговор по этому делу вынес решение выразить председателю собрания порицание «за бездействие», милиционера Ведерникова «за бездействие власти, неисполнение своих прямых обязанностей и укрывательство виновных насильников задержать и предать в руки судебной власти», четырех лиц, учинивших драку, предписывалось задержать и передать в руки судебной власти, и еще нескольких человек, в т. ч. местную учительницу и священника Тронина «обязать явкой».
Не исключено, что такие события происходили и в других местах уезда. Об этом говорит тот факт, что молодежь с. Пустополья на сходе 11 июня решила образовать «дружину сельской безопасности» для охраны жилищ, имущества и садов. Спрашивается, от кого? Члены дружины присвоили себе значки с надписью «Тишина и спокойствие» и, обложив себя взносом, решили выписать газету и журналы. Было решено, что все нарушители порядка будут подвергаться товарищескому суду, функции которого тоже взяли на себя «дружинники».
Любопытно, что все слои тогдашнего Уржумского общества сплотились как один после кровавых событий, произошедших в Петрограде 3, 4 и 5 июля. В Уржуме был организован Совет рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, который 15 июля устроил митинг «для защиты свободы и охранения спокойствия граждан».
На заседании Уржумского Совета была принята резолюция:
«Заслушав сообщение о прискорбных событиях, имевших место в Петрограде 3, 4 и 15 июля, в связи с вооруженным выступлением большевиков и анархистов с целью свержения правительства. Совет рабочих, солдатских и крестьянских депутатов постановил: признать подобные выступления, сопровождающиеся пролитием невинной братской крови, враждебными воле огромного большинства организованной демократии, губящими дело революции и завоеванных свобод, преступными и подлежащими немедленному подавлению всеми имеющимися в руках правительства и демократии средствами. Коалиционному же правительству и Всероссийскому Центральному комитету Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов выразить полное доверие и одобрение за принятые к подавлению меры».
На эту резолюцию откликнулся редактор «Уржумской газеты П. Лихачев:
«Из городов, из сел, из деревень то и дело приходят тревожные известия о начавшемся в народе брожении, о неповиновении властям, о разладе между крестьянами и местной интеллигенцией.
Необходимо сейчас же идти в деревню, идти к народу, необходимо бросить хотя бы маленькую искорку света в это царство тьмы и бесправия, необходимо общими согласованными усилиями идти к одной великой цели – к закреплению за собой завоеваний свободы».
Один Господь тогда знал, сколько в этой свободе оставалось дней.
Всего через несколько месяцев те же большевики раздуют кровавый пожар революции и гражданской войны, а в 1922 г., якобы, для нужд голодающих, отберут у старых солдат их Георгиевские кресты и другие царские медали,33 заслуженные ими исключительно их беспримерной доблестью и великой ценой (потом и кровью) на полях той Великой войны, историческая правда о которой будет скрыта на многие-многие годы. Но все тайное всегда становится явным, и спустя почти столетие вновь на свет выходит правда о беспримерных героях той войны и о тех, кто присвоил славу и благодаря кому эту войну мы бесславно проиграли. Но слава и доблесть всегда будут торжествовать над низостью и изменой. Как торжествует добро над злом.
Да будет так: и ныне и присно и вовеки веков!
25 июня 2005 г.
пгт. Лебяжье.

БИБЛИОГРАФИЯ.

Использована литература: А. В. Шишов, Ю. Н. Лубченко «Крушение империи». т. 6, М. 1998 г. Е. Рыбас, Л. Тараканова «Р» Сформатор. Жизнь и смерть Петра Столыпина». М. «Недра» 1991 г.
Использованы данные из личного архива автора и журнала «Вятские епархиальные ведомости» за различные годы.
1. «Церкви», Т. Бушмелева, 1 января 1994 г., газета «Знамя Октября», пгт, Лебяжье, 1994 г.
2. Церковная метрическая книга Байсинского прихода 1894 г. ГАКО ф. 237 оп 226 д 459 лл 18 об-19.
3. Церковная метрическая книга Красноярского прихода за 1899 г. ГАКО ф 237 оп 226 д 1078 лл 1075 об-1076.
4. Журналы очередной сессии Уржумского уездного земства за 1902 г. (Уржумская районная библиотека).
5. «1905 год в Вятской губернии», с 97, 104-105. Сборник статей, воспоминаний и материалов под редакцией С. Н. Прошина. Изд-во «Труженик», Вятка 1925 г.
6. «Памятная книжка-календарь Вятской губернии за 1905 год».
7. Из «Ведомости о приходе, расходе и остатке денежных сумм и капитале Николаевской церкви» за 1909 год. ГАКО ф 237 оп 70 д 1525.
8. Та же за 1911 г. ГАКО ф 237 оп 70 д 1531.
9. Из «Послужного списка» священника Г. Г. Ушакова (с. Красноярское). ГАКО ф 237 оп 70 д 1530.
10. Из «Послужных списков» священников г. Уржума И. М. Короваева и П. В. Сушкова за 1915 г. ГАКО ф 237 оп 70 д 1535 лл3-65.
11. Здесь автор дал волю воображению, основанному однако на прочтении литературы о той войне.
12. Не следует путать с высочайшим манифестом Николая II «Мы, Николай II…», изданного с началом войны против Германии.
13. М. Щелчков, «Село Вотское», газета «Вперед» № 132, 7 ноября 1935 г. Лебяжье, 1935 г.
14. Краеведческий альманах «Уржумская старина» № 1-2, 1992 г. «Русский Турек», с. 10. Уржум, 1992 г.
15. Рассказано в личном письме.
16. В. Григорян «Царьград и Россия». Газета «Вера» № 475 2004 г., с. 22. Сыктывкар, 2004 г.
17. «Сладкий сахар», А. Г. Минин, «Знамя Октября», 29 июля 2000 г. Лебяжье, 2000 г.
18. И. Горбунов «Напомнили старые фотографии»; «Знамя Октября» 16 сентября 2004 г. № 112. Лебяжье, 2004 г.
19. Факты представлены иереем Троицкой церкви г. Уржума о. Андреем Лебедевым.
20. «Моя нелегкая жизнь», А. И. Печенкина, рукопись. 1981 г. (Лебяжский краеведческий музей).
21. Н. Николаев «За власть советов». «Знамя Октября» 30 апреля 1977 г. Лебяжье, 1977 г.
22. «Вятские епархиальные ведомости» № 14 за 1915 г., с. 429-430. Вятка 1915 г.
23. Краеведческий альманах «Уржумская старина» № 1-2, 1992 г. «Русский Турек», с. 10. Уржум, 1992 г.
24. «Энциклопедия земли Вятской. История». т. IV, с. 296-297. 1995 г. Киров, 1995 г.
25. То же, с. 310.
26. С. В. Пушкин «Хомаковщина». Краеведческий альманах «Уржумская старина» № 10 2003 г. с. 127. г. Уржум, 2003 г.
27. Из «Ведомостей о приходе, расходе и остатке денежных сумм Николаевской церкви с. Лебяжье» за 1914, 1915 гг. ГАКО ф 237 оп 70 д 1534, 1535.
28. «Лебяжье», М. Сазанов, газета «Вперед», 1940 г. Лебяжье, 1940 г.
29. Все сведения из личного архива автора.
30. Здесь использованы две заметки В. Карпова: «Жаркое лето семнадцатого…» и «Июнь семнадцатого в Уржуме и уезде». «Кировская искра», сентябрь 1997 г. Уржум, 1997 г.
31. «Журналы Слободской городской Думы» от 11 ноября 1917 г. ГАКО ф 864 оп 1 д. 1540 л 301.
32. Краеведческий сборник «Лебяжские зори» № 3, с. 105. Лебяжье 1994 г.
33. Один из таких позорных актов об изъятии царских медалей (правда, в нем речь идет о служителях церкви) был найден автором этих строк в «деле о передаче имущества Окуневской религиозной группе». ГАКО ф Р-2477 оп 1 д 1 л 7. Документ датируется 29 ноября 1918 г.
Категория: Православный альманах | Добавил: Георгич (27-02-11) | Автор: Дмитрий Николаевич Казаков
Просмотров: 1082 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]
Поиск

Форма входа


Друзья сайта
  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz


  • При копировании и цитировании материалов с этого сайта ссылка на него обязательна! © 2010 - 2024