Д. Н. Казаков
Забытая святыня Уржума:
Собор Воскресения Христова.
Посвящаю грядущему
250-летию Воскресенского собора.
В наши дни спешащие по улицам своего города по делам своим уржумцы, хотя бы раз в день, а то и по нескольку, спускаясь в центр его, обязательно проходят перекресток улиц Советской и Чернышевского, по одной стороне которого возвышаются стены Троицкого собора, а по другой, напротив его – белокаменные стены такого же старинного здания с причудливым портиком с белоснежными колоннами на южной стороне, и немногие знают, что здание это – некогда одна из самых красивейших церквей старого Уржума – Кафедральный Воскресенский собор [1], обезображенный безбожниками в советские годы и так и не переданный Православной церкви до настоящего времени. И у кого-то, проходящего мимо этих священных стен, промелькнет грусть об их настоящем состоянии, ну а кто-то без стыда и молитвы войдет в это здание через вход, сделанный через… священный алтарь, чтобы пройти в магазины размещающегося здесь «торгового центра». Это поистине ужасно: в Священном алтаре, там, где когда-то свершалось божественное таинство евхаристии, проделан вход в его стене и до сих пор размещаются магазины, как будто в большом городе нет для них другого места! И бывший собор остается оскверненным и рассадником греха, ибо нет большего святотатства чем торговать и покупать в священном алтаре, и входить без молитвы в него. Это страшный грех, путь к геенне огненной. О, горе, горе вам грешники и сребролюбцы, ибо жаркое пламя ада скоро поглотит и вас и всякого, кого вы делаете соучастником греха – входящего в эти святые стены не молить Господа о душе своей, а торговать и покупать! Таково печальное состояние собора Воскресения Христова в наши полные бездуховности дни, а когда-то…
1. Воскресенский с Воскресенской.
 … А когда-то еще лет 70 назад, попади мы в Уржум того времени, мы увидели бы напротив старого Троицкого собора (но тогда он еще не был «старым», будучи выстроенным в 1900 г.) на краю большой базарной площади совсем другое здание – красивейший белокаменный собор с золочеными куполами и высоченной колокольней, окруженный ажурной оградой; единственное, по чему мы могли бы узнать это здание – по входу под сенью белокаменных колонн. Странно, что у вандалов не хватило ума снести с лица города и эту красоту, единственное архитектурное достояние далекой старины… Купола и колокольню венчали золоченые кресты, в звонари двух соседствующих соборов могли при желании обмениваться приветствиями друг с другом со своих колоколен, правда, только знаками – колокольни все же отстояли далеко друг от друга. Любопытно соседство этих двух соборов, бывших один краше другого. Их причты при желании могли ходить «в гости» друг к другу – через дорогу, к примеру, если в Свято-Троицком соборе накануне службы был недостаток свечек, их могли «позаимствовать» в соседнем Воскресенском. Особенно красивыми, наверное, были колокольные перезвоны двух соборов, отстоящих друг от друга по разные стороны улицы, называвшейся по названию одного из них – Воскресенской, звучавших в утренние и в вечерние часы в унисон друг другу и малиновыми перезвонами разливавшимися над маленьким городом, и вторили им с разных концов Уржума колокола Казанско-Богородицкой и Митрофановской церквей, храмов соседних сел. Вот только интересно, кто из соборов начинал звонить первым, или они звучали одновременно, но, безусловно, звонари обоих соборов соревновались в мастерстве благовестить в колокола друг с другом. Мне известно, что некоторые сельские церкви отбивали даже часы своими колоколами, существовала ли такая традиция в Уржуме – как знать…
До нас дошло уникальное свидетельство об одном из звонарей Воскресенского собора. В начале 1900-х годов жил и учился в г. Уржуме мальчик-старообрядец из прихода с. Ветошкино одноименного уезда (теперь Лебяжский район) Кузьма Минин, ставший свидетелем множества интересных, но напрочь забытых к дням сегодняшним событий тогдашней Уржумской жизни, вплоть до террористических актов, воспоминания о которых он оставил много лет спустя в своих дневниках, которые его внуки передали в Уржумский краеведческий музей, где в свою очередь ознакомился с ними и его земляк – автор этих строк. В один из зимних дней смутного 1905 года судьба свела нашего Кузьму Саввича со звонарем Воскресенского собора, носившего довольно замысловатое прозвище – «Агафон – достойна порвалась!» Что там порвалось у этого Агафона, думайте сами, а Кузьма Саввич Минин уже в пожилом возрасте вспоминал на страницах своих дневников следующий эпизод из своей интересной, богатой событиями жизни (дай Бог каждому прожить такую):
«… На Воскресенской церкви против собора был звонарь маленький старикашка, которого звали «Агафон – достойна порвалась!» С этим прозвищем ребята приставали к нему и выводили из себя. Раз я шел по главной улице. В это время несколько мальчишек окружили звонаря и в несколько голосов орали: Агафон – достойна порвалась! Агафон смотри: достойна порвалась!
Агафон звонарь видимо думал от ребят скорее уйти, но в это время один из ребят подставил ему ногу, и Агафон под общий ребячий хохот, упал. Это его привело в бешенство. С пеной у рта, что-то бормоча, он соскочил и не успел я увернуться, как он кулаком в рукавице ткнул мне в лицо и довольно крепко.
Это Агафоново действо среди ребят вызвало новый взрыв хохота, а я на звонаря затаил обиду. И вот однажды иду я по дороге между усадьбами нашей улицы и полем и вижу, впереди меня, наклонив голову, идет Агафон. Я вспомнил как зимой кулаком в рукавице он раскровянил мне нос и решил с ним рассчитаться. Не долго думая, я разбежался и ткнул звонарю в затылок. От этого толчка он сразу упал и растянулся и, испугавшись этого внезапного нападения, заорал вовсю.
Я постарался поскорее удалиться от напуганного звонаря, унося в душе неприятное чувство раскаяния в совершенном мною грубом, хулиганском поступке».
Особенно красивым было когда-то в Уржуме, безусловно, пасхальное богослужение, точнее говоря, его начало. Еще бы, это надо было, видеть как духовенство двух соседних соборов ровно в полночь с зажженными свечами в руках и пением стихиры обходило кругом своих храмы, и Православные уржумцы могли присоединиться как к одной, так и к другой процессии, а скорее всего в эту светлую пасхальную ночь на площади вокруг соборов могло наблюдаться сущее столпотворение – ведь люди были в то время верующими по-настоящему, а не только по названию, и потому праздник Святой Пасхи мог быть праздником всего города. Если бы в ту праздничную ночь можно было бы прислушаться повнимательнее, можно было бы услышать пение стихиры и увидеть отсветы свечей в руках верующих и на других концах городка – в стороне остальных Уржумских церквей. Но довольно предположений, обратимся же, наконец, к историческим фактам.
2. Древнейшая в Уржуме…
 Собор Воскресения Христова, изначально просто церковь, являлся самой древней культовой постройкой г. Уржума. По всей видимости, с самого начала основания города существовала в нем деревянная церковь, освященная в честь Воскресения Христова. Первые упоминания о ней можно найти за 1646 г. в переписи Толочанова и Фаворова, в которой говорится о «Воскресенских попах» посада Уржумского [2]. В храме хранились в еще 1916 году древние святыни и не только Уржума, но и всей земли Уржумской – образ Святой Мученицы Екатерины в окладе и ризе из серебряной басмы и образ Святого Мученика Георгия, принесенные, по преданию стрельцами, основавшими город – из Москвы. Обе иконы очень почитались в приходе и как многое другое из духовных сокровищ нашего края были безвозвратно утрачены в советские годы.
Каменная двухэтажная Воскресенская церковь была возведена в Уржуме в 1761 году по указу Казанской Консистории, став одной из первых двухэтажных церквей, появившихся во второй половине ХVIII в. Подобная группа церквей была очень редкой на Вятской земле, но Уржумский уезд мог похвастаться сразу двумя такими храмами – в Уржуме и в Лебяжье. Воскресенская церковь имела 6 престолов: в верхнем холодном храме – средний в честь в Воскресения Господня, правый – в честь Успения Пресвятой Богородицы, левый – во имя святого пророка Илии. В нижнем теплом Храме средний престол был освящен в честь Благовещения Пресвятой Богородицы, правый – в честь Сретения Господня и левый был посвящен святой великомученице Екатерине. Таким образом, Воскресенская церковь могла праздновать в год более 6 престольных праздников, одним из которых, притом самых великих, являлось само Светлое Христово Воскресение (Пасха). Как и во многих других двухэтажных храмах здесь не был исключением сезонный порядок проведения богослужений: в теплый период времени они проводились на верхнем этаже, а в холодный – на нижнем. Также обстояло дело и с исправлением треб: по летам более праздничные из них (крестины и венчания) могли проводиться на верхнем более светлом этаже а более печальные, такие как отпевания – на нижнем затемненном этаже. На старинных фотографиях этой церкви можно увидеть в ее ограде надгробные памятники. Это может говорить о том что ее священнослужителей погребали тут же под сенью храма. Священнослужителей других Уржумских храмов (кроме приписных Митрофаниевской и тюремной церквей) погребали до 1923 г. в черте тех церквей в которых они когда-то служили Господу.
После своего возведения в каменном исполнении Воскресенская церковь еще несколько раз перестраивалась. Так она была расширена с учетом роста населения города в 1831 и 1844-1845 годах. Этот факт может говорить о том, что в те времена во все храмы маленького Уржума ходило верующих во много раз больше, чем в наши дни в его одну-единственную церковь, иначе не стали бы расширять Воскресенскую церковь, да еще два раза…
Путем второй своей перестройки, церковь была расширена с южной и северной сторон и часть старинных стен 1791 года постройки оказалась внутри ее. Второе отделение Департамента проектов и смет из Петербурга, работавшее над планом второго расширения храма, частично изменило детали его фасада, декора окон, причем украсив последние по образцам ХVIII столетия. Именно тогда церковь приобрела свой замысловатый портик из колонн над входом, так понравившийся автору этих строк. Пройдет несколько десятков лет, и аналогичное украшение получит возведенная каменная церковь в с. Байса, только не над входом, а с западной и восточной сторон, и думается мне, что оба храма могли проектировать одни и те же люди, благо время их постройки разделяло не так уж и много времени. Так в обоих проектах расширения Воскресенской церкви принимал участие Вятский губернский архитектор Костарев, оставивший свою подпись на планах 1845 года. Кроме этих расширений, храм приобрел в середине ХIХ века также новый купол и колокольню. В последующие годы Воскресенская церковь более не перестраивалась. В смутные 1920-е годы, в эпоху обновленческой смуты она перестала быть обычной приходской церковью. Воскресенская церковь стала Кафедральным собором Воскресения Христова, оплотом Истинной Патриаршей церкви в надвинувшейся на Святую Русь мгле обновленчества. Произошло это событие в 1927 году.
3. Мы, нижеподписавшиеся…
После 1917 года для Воскресенской церкви, как и для всех остальных русских Православных общин, пришли совсем другие времена. Безмятежный императорско-синодальный период ушел навсегда в небытие. Наступило страшное время Гонений. Правда, до начала 1919 года, как это можно проследить по сохранившимся документам, все указы новоиспеченной власти либо не доходили до далекой Вятской провинции, либо не исполнялись. После 1918 года все резко изменилось и в Уржумском уезде – сатрапы новой власти почувствовали наконец свое окрепшее положение и энергично принялись за исполнение ее указов, к тому же угроза белогвардейских мятежей здесь, как это было еще в прошлом 1918 году, отошла в прошлое. 1918 год стал последним годом Свободы.
Именно в 1919 году произошло настоящее исполнение декрета «об отделении…» Церкви Уржумского уезда были навечно отделены от государства (если это можно было так назвать – они были отделены от государства, прекратившего свое существование еще в октябре 1917 года…), лишены частной собственности и права преподавания Закона Божьего в училищах. В том же году в г. Уржуме произошло варварское «выселение из квартир нетрудового элемента» [3], а в храмы наведались эмиссары новой власти описывать церковное имущество. На время храмы были изъяты у верующих, а потом состоялось унизительное заключение ими договоров с властями на «передачу» им храмов со всем богослужебным имуществом с перечнем целого ряда обязательств и ограничений. В случае нарушения этих договоров они могли лишиться своих храмов со всем имуществом, которое перешло бы в собственность государства (спасибо ему «человеколюбивому» - не сделало этого сразу, - верующие все равно бы купили все необходимое на свои средства!). Подобная картина, судя по документам тех лет, наблюдалась в приходах всей Вятской губернии, да и всей страны, скорее всего. Текст схожего договора, который заключили в 1919 г. и прихожане Воскресенской церкви г. Уржума, приведен ниже.
Что было потом общеизвестно – спровоцированный властями массовый голод и изъятия церковных ценностей, когда советские мародеры доходили до того, что даже сдирали «венчики» с икон – позолоченные изображения нимбов святых и отрывали позолоченные переплеты богослужебных книг. Сатанинские идеи большевистских главарей шли дальше: тотальная продразверстка, то бишь грабеж крестьянства, спровоцировала ужасный голод, голод послужил предлогом для такого же массового грабежа церквей, ну а это должно было спровоцировать невиданный раскол в Русской Церкви, что и произошло. В течении первой половины 20-х годов в обновленчество ушла большая часть приходов Вятской епархии. Во тьму обновленчества уходили целыми благочинными округами, как это имело место в Уржумском уезде. Сам город Уржум оказался поделенным между двумя непримиримыми группировками, дело дошло даже до разделения здания церквей. Так в ведении т.н. «тихоновцев» оказались Воскресенская и Митрофаньевская церкви, а обновленцы «отхватили» себе Свято-Троицкий собор и Казанскую церковь [4]. Таким образом, в двух соседствующих храмах г. Уржума, причты которых издревле были в большой дружбе друг с другом, теперь обосновались непримиримые противники, так сказать с расколом – и дружба врозь.
После издания известной декларации митрополита Сергия в 1927 г., создавшего этим еще одну ориентацию в расколе, правда от Патриаршей церкви, тихоновцы из Воскресенской церкви вошли в эту ориентацию, а сама церковь была возведена в ранг собора, да еще и Кафедрального, ставшего спасительным маяком во мгле обновленческой схизмы, в которую погрузилась почти вся Вятская епархия. Духовно Уржумские сергиевцы подчинялись своему епископу из г. Нолинска. В самом Уржуме «заседала» викарная обновленческая епископия, прямо через дорогу от Воскресенского собора – в захваченном ими Свято-Троицком соборе. С 1927 года кроме сергиевцев и обновленцев в городе обосновалась еще и Руфимовская прообновленческая ориентация из Уфы, захватившая для себя Казанско-Богородицкую церковь [5]. Да, был в истории Уржумского Православия такой период, когда в Уржуме действовали еще все храмы, но служители из при встрече не приветствовали тепло друг друга как в прежние хорошие времена, а лишь обменивались волчьими взглядами заклятых врагов…
По законам тех лет вновь возникшая религиозная организация должна была зарегистрировать себя в Административном отделе РИКа. В апреле 1930 года зарегистрировала свое существование и Сергиевская община г. Уржума, составив следующее заявление:
В Уржумский Адмотдел РИКа
заявление.
Для совместного удовлетворения религиозных потребностей, мы граждане в числе человек, принадлежавших к Православной Патриаршей Сергиевской ориентации, решили образовать религиозную группу верующих.
Район деятельности объединения будет распространяться на г. Уржум и 22 прилегающих к нему селения Уржумского района.
В соответствии с постановлением ВЦИК и СНК РСФСР от 8/IV 1929 г. о «религиозных объединениях» (с. у. 1929 № 35, ст. 353) и инструкцией НКВД от 1 октября 1929 г. за № 328 «о правилах и обязанностях религиозных объединений» (бюллетень НКВД 1929 г. № 37), просим зарегистрировать группу верующих под названием прихода Воскресенского собора г. Уржума.
29 апреля 1930 года [6].
Еще ранее этого заявления о регистрации, весной 1927 года община верующих, тогда еще просто Воскресенской церкви, заключила новый договор с горсоветом о принятии в свое пользование здания храма со всем имуществом. Договор этот был попросту списан, слово в слово, за исключением дат, с предыдущего договора 1919 года. Той весной 1927 года подобные договора перезаключили все без исключения православные общины бывшего Уржумского уезда. Сей примечательный договор общины Воскресенской церкви я привожу здесь полностью.
Договор
Мы, нижеподписавшиеся граждане г. Уржума и окрестных селений группы верующих Воскресенской церкви под названием Православных староцерковников, имея в них свое местожительство, заключили настоящий договор с Уржумским Городским советом Рабочих и Крестьянских Депутатов, в лице уполномоченной Комиссии по перезаключению договоров с религиозными объединениями – председателя Полякова Сергея Александровича и членов Комиссии: Владимирского Николая Аркадьевича и Блинова Сергея Васильевича в том, что сего 28 апреля 1927 года приняли от Горсовета в бессрочное бесплатное пользование находящийся в городе Уржуме храм Воскресенскую церковь на Советской улице с богослужебными предметами своими подписями, описи на нижеследующих условиях:
1) Мы, нижеподписавшиеся граждане обязуемся беречь переданное нам народное достояние и пользоваться им исключительно соответственно его назначению, принимая на себя всю ответственность за целость и сохранность врученного нам имущества, а также за соблюдение лежащих на нас по этому соглашению и иных обязанностей.
2) Храмами и находящимися в них богослужебными предметами мы обязуемся пользоваться и представлять их в пользование всем нашим единоверцам исключительно для удовлетворения религиозных потребностей.
3) Мы обязуемся принять все меры к тому, чтобы врученное нам имущество не было использовано для целей, не соответсвующих ст. 1 и 2 настоящего договора. В частности, в принятых нами в заведывание богослужебных помещениях, мы обязуемся не допускать:
а) Политических собраний враждебных советской власти направления.
б) Раздачи или продажи книг, брошюр, листовок и посланий, направленных против советской власти или ее представителей.
в) Произнесения проповедей и речей, враждебных советской власти или ее отдельным представителям.
г) Совершения набатных тревог для созыва населения в целях возбуждения против советской власти, в виду чего мы обязуемся подчиняться всем распоряжениям местного совета Рабочих и Крестьянских депутатов относительно распорядка пользования колоколами.
4) Мы обязуемся из своих средств производить оплату всех текущих расходов по содержанию храма и находящихся в нем предметов как то: по ремонту, страхованию, охранению, по оплате долгов местных обложений и т.п.
5) Мы обязуемся иметь у себя инвентарную опись всего богослужебного имущества, в которую должны вноситься все вновь поступающие (путем пожертвования, передачи из других храмов и т.п.) предметов религиозного культа, не представляющие частной собственности отдельных граждан.
6) Мы обязуемся допускать беспрепятственно, во вне богослужебное время, уполномоченных Советом Рабочих и Крестьянских депутатов лиц к периодической проверке и осмотру имущества.
7) За пропажу или порчу переданных нам предметов мы несем материальную ответственность солидарно, в пределах ущерба, нанесенного имуществу.
8) Мы обязуемся, в случае сдачи принятого нами имущества, возвратить его в том самом виде, в каком оно было принято нами в пользование и на хранение.
9) В кладбищенских храмах и на кладбищах мы обязуемся сопровождать своих единоверцев, в случае желания заинтересованных лиц, религиозными обрядами, в смысле торжественности одинаковыми для всех и за одинаковую для всех без исключения граждан плату, размер которой должен быть нами ежегодно объявлен во всеобщее сведение.
10) За непринятие всех зависящих от нас мер к выполнению обязанностей, вытекающих из сего договора, или же за прямое его нарушение, мы подвергаемся уголовной ответственности по всей строгости революционных законов, причем договор этот Советом Рабочих и Крестьянских Депутатов может быть расторгнут:
11) В случае желания нашего прекратить действие договора, мы обязуемся довести о том письменно до сведения Совета Рабочих и Крестьянских Депутатов, причем в течение недельного срока со дня подачи совету Рабочих и Крестьянских Депутатов такого заявления мы продолжаем оставаться обязанными этим договором и несем всю ответственность по его выполнению, а также обязуемся сдать в этот период времени принятое нами имущество.
12) Каждый из нас, подписавший договор, может выбыть из числа участников договора, подав о том письменное заявление Совету Рабочих и Крестьянских Депутатов, что, однако, не избавляет выбывшее лицо от ответственности за весь ущерб, нанесенный народному достоянию, в период участия выбывшего в пользовании и управлением имуществом до подачи Совету Рабочих и Крестьянских депутатов соответствующего заявления.
13) Никто из нас, и мы все вместе не имеем права отказать кому бы то было из граждан, принадлежавших к нашему вероисповедованию и неопороченному по суду, подписать позднее сего числа настоящий договор и принимать участие в управлении упомянутым в сем договоре имуществом на общих основаниях со всеми его подписавшими.
Подлинный сей договор хранится в делах Уржумского городского совета Рабочих и Крестьянских депутатов, а засвидетельствованная надлежащим образом копия с него выдается группе граждан, подписавшихся под ним и получивших по описи в пользование богослужебные здания и находящиеся в них предметы, предназначенные для религиозных целей [7].
РИК зорко следил за соблюдением верующими условий договора, а особенно поступлениями в общину нового имущества, о чем члены ее обязаны были докладывать в адмотдел Нолинского УИК (а также отсылать копию в Вятский губисполком), а тот в свою очередь сообщал об этом в Уржумский горсовет. Так 21 января 1929 года председатель церковного совета Воскресенского собора Помыткин сообщал в Нолинский уездный исполком:
«Сообщаем, что в Уржумскую Воскресенскую церковь поступил пожертвованный напрестольный серебряный крест весом в 200 грамм. О чем и сообщаем для сведения!» [8].
Спустя 9 дней начальник Адмотдела Нолинского УИК сообщал в Уржумский горсовет следующие сведения:
«Адмотдел при сем препровождает заявление председателя группового совета при Уржумской Воскресенской церкви от 21. 7. 1929 г. за № 15 о поступлении в церковь дополнительном имуществе – серебряный крест – на предмет взятия такой на учет путем внесения в Инвентарную опись имущества Воскресенской церкви» [9].
Не доверяя однако сообщениям церковного совета, райкомовцы сами проводили регулярные проверки церковного имущества, все ли находилось в целости, не имелось ли при церкви не внесенных в опись вещей, о чем составлялся акт. Также регулярно такие «проверки» наведывались в Воскресенский собор. Одна из них имела место быть 19 июня 1928 г., о чем был составлен следующий акт.
АКТ
1928 года июня 19 я Уч. над Уржумской гормилицией Жилкин и десятник Уржумского Горсовета Ширяев В. Ф. по предложению Уржумского Горсовета от сего числа произведен наглядный осмотр и проверку имущества, находящегося при Уржумской Воскресенской церкви и имеющейся при ней кладовой в присутствии церковного старосты Корчемкина А. Е. и помощника старосты Перевощикова А. Я. и нашли все в сохранности и в надлежащем виде. Имущество проверено согласно дела № 1 Уржумского городского совета, что и постановлено записать в настоящий акт [10].
Заметьте фразу из этого акта: «по предложению Уржумского Горсовета»… В свою очередь последнему, должно быть, это «предложение» навязали губернские инстанции. А что случалось, если при храме находилось имущество, которое верующие не успели внести в опись? В этом случае РИК мог пользовался правом изъятия этого имущества: если оно было не представляло ценности, его он передать под хозяйственные нужды, ну а ценные вещи, скорее всего, пропадали без следа. К примеру, 3 августа 1927 года не состоящий в инвентарной описи Воскресенского собора колокол верующие вынуждены были передать восьмой пожарной дружине деревни Большой Мачехиной Уржумской волости. Правда, в документе сообщалось, что передавался он «во временное пользование», но власти скорее всего так не считали [11].
Приведенные документы прекрасно иллюстрируют нам то нелегкое положение церковных общин, в котором они пребывали в конце 1920-х годов, и Воскресенского собора в том числе.
1 февраля 2005 года.
пгт Лебяжье.
Библиография
1. Первое упоминание о Воскресенском Кафедральном соборе г. Уржума встречается в документах Уржумского архива за 1927 год – ф 10 оп 1 д 61 л 13. («Дело о передаче имущества …»), а также в «Книге памяти» жертв политических репрессий», т 2, с. 306, 318.
2. Здесь использованы: В. А. Ветлужских «Очерки истории Уржумского района», с 415-417, рукопись. Уржум, 1998гг.; «Воскресенской церкви – 230 лет», краеведческий альманах «Уржумская старина», № 2. с, 37. Уржум, март-апрель 1991 г.
3. Дело об этом с аналогичным названием храниться в фондах Уржумского архива.
4. О разделении городских церквей между различными ориентациями: Уржумский архив ф 10 оп 1 д 56.
5. УАО ф. 10 оп 1 д. 56. Здесь и далее – «дело о передаче имущества Воскресенской церкви».
6. УАО ф. 10 оп. 1 д. 61 Л 44.
7. УАО ф. 10 оп 1 д. 61 ЛЛ 10Б – 20Б.
8. УАО ф. 10 оп 1 д. 61 Л 17.
9. УАО ф. 10 оп 1 д. 61 Л 16.
10. УАО ф. 10 оп. 1 д. 61 Л 14.
11. УАО ф. 10 оп. 1 д. 61 Л 13.
Источник:
1. «Узрим свет…» - Православный краеведческий альманах по истории Лебяжского и Уржумского районов Кировской области. Выпуск №1. Частное (некоммерческое) издание краеведа – любителя Казакова Дмитрия Николаевича. 2005 г. | 
