Образован в составе Уржумской волости (до 1924 г. – в Теребиловской волости). По переписи 1926 г. в нём было 13 населённых пунктов с 336 дворами и 1555 жителями. Часть населённых пунктов находилась на левобережье Вятки. Это кордон Красноярский (1 двор, 3 жителя), кордон Маркелова печь (1 двор, 1 житель), кордон Ходовая Грива (1 двор, 2 жителя), пасека в 193-м квартале Козьмодемьянской дачи (1 двор, 1 житель) и пасека Тимшина (с 1931 г. – колхоза им. Сталина) в 31-м квартале Уржумского лесничества (1 двор, 1 житель). Впоследствии это была территория Заречного сельсовета. В починке Заболотском было 3 двора с 14 жителями. Похозяйственные книги сохранились с 1934 г. (ф. 84, оп. 1, д. 21 и след.).

Списки председателей колхозов даны по документам ф. 1, оп. 1-Л: д. 8, л. 25 (на 23 марта 1936 г.), на 1937 г., д. 16, л. 42 (на апрель 1941 г.), д. 25, л. 97об (на 1 апреля 1942 г.), д. 28, л. 5-6 (на июнь 1944 г.) и д. 39, л. 54об (в 1949 г.).

Село Козьмодемьянское известно с 1750 г. Получило название по деревянной церкви Косьмы и Демьяна. В 1820 г. освящена Троицкая церковь («Уржумская старина», 1991, № 2). В 1926 г. – 71 двор с 294 жителями. Церковь была закрыта одной из первой в районе. Уже 25 января 1930 г. РИК решил передать здание под культурное учреждение (ф. 1, оп. 1. д. 1. л. 23). 4 ноября 1930 г. дали обратный ход: в связи с отсутствием оформленных документов дело прекратили (там же, л. 145). 26 февраля 1931 г. Президиум Райисполкома снова обсудил вопрос о церкви. Так как церковный совет отказался вносить 810 рублей страховых платежей, было решено расторгнуть с ним договор об использовании здания (ф. 1, оп. 1, д. 52, л. 31об). 16 марта 1931 г. пленум Совета решил использовать храм под народный дом (ф. 84, д. 10, л. 27об). 29 марта 1934 г. актив сельсовета постановил «приступить с 1 апреля к постройке сельсовета в церковном здании» (ф. 84, оп. 1, д. 19, л. 6). В 1934 г. было 65 дворов (единоличников – 7) и 264 жителя. Фамилии домохозяев были Морозов (39), Лобанов (10), Солоницын (6), Ситникова (2), единично – Богатырёв, Кудинов, Матрохин, Мосягин, Мошкин, Ратов, Тимшин, Якимов. Начальная школа была одной из лучших в районе. Её педагоги, сёстры Ситниковы, в январе 1945 г. были награждены орденами Трудового Красного Знамени.

В селе не позднее 1929 г. возник первый в сельсовете колхоз «Новая жизнь», председателем которого был Ф. А. Солоницын. Затем был организован колхоз им. В. К. Блюхера (судя по записям в похозяйственной книге, 3 мая 1931 г.). В документах сельсовета (ф. 84, д. 11, л. 10) на 10 мая 1931 г. упоминаются, без указания населённого пункта, вновь образованные колхозы им. Ворошилова и «Солнце», которые далее не упоминаются. Очевидно, они после объединения и образовали колхоз им. Блюхера в конце мая. Первым председателем колхоза был Григорий Алексеевич Лобанов, со второй половины 1932 г. председателем был В. П. Морозов, с начала 1934 г. – снова Г. А. Лобанов. В 1933 г. колхоз «Новая жизнь» влился в состав колхоза им. Блюхера. В связи с арестом маршала общее собрание колхоза 24 ноября 1938 г. постановило переименовать колхоз в «Новую жизнь», что утвердил РИК решением от 30 декабря (ф.1, оп. 1, д. 93, л. 106). В 1943 г. имелось 324,92 га пашни, 25,46 га лугов, 0,66 га овощей и 1,18 га сада (ф. 1, оп. 1, д. 116, л. 82). В 1947 г. было 680,88 га угодий (ф. 1, оп. 1, д. 137, л. 42), в 1948 г. - 350,78 га пашни (ф. 1, оп. 1, д. 148, л. 57об).

С 29 ноября 1935 г. колхоз возглавлял Фёдор Алексеевич Солоницын (1900-42, пропал без вести на фронте). С 1 февраля 1937 г. – Василий Петрович Морозов (1896 - ?), в 1941 г. назван Дмитрий Кузьмич Морозов, в 1942 г. – Александр Павлович Морозов, в 1944 г. – Дарья Л. Вершинина, в 1949 г. – Николай Романович Солоницын.

Починок Нестеров (Шорино) упомянут в переписной книге 1722 г. Тогда в нём было душ 7, лет 274, т. е. основан в 1448 г. («Уржумская старина», 1998, № 9). В 1926 г. – 80 дворов с 434 жителями. В 1934 г. – 67 дворов (в т. ч. 39 единоличных) с 329 жителями. Фамилии домохозяев – Тимшин (40), Вшивцев (23), единично встречались Ляпустин, Суворов, Шамов, Шаров. В 1933 г. был образован колхоз им. М. Горького. В 1943 г. имелось 301,64 га пашни, 0,52 га овощей и 1,29 га сада (ф. 1, оп. 1, д. 116, л. 82). В 1947 г. колхоз имел 384,38 га угодий (ф. 1, оп. 1, д. 137, л. 42об), в 1948 г. – 297,14 га пашни (ф. 1, оп. 1, д. 148, л. 57об). Первым председателем был Мирон Ильич Вшивцев, с 1934 г. – Савелий Алексеевич Тимшин. С 20 октября 1935 г. председателем был Евстафий Макарович Тимшин (1905 - ?), с 4 ноября 1937 г. – Родион Михайлович Тимшин (1893 - ?), в 1941 г. – В. П. Морозов из Козьмодемьянского, в 1942 г. был Никифор Спиридонович Вшивцев (из бывших «кулаков» и «лишенцев»), в 1944 г. – Степан Арсентьевич Вшивцев, с 1949 г. – Харлампий Трифонович Вшивцев.

Починок Никифоров (Варино, -ы) известен с 1800 г. В 1926 г. – 58 дворов с 286 жителями. В 1934 г. было 56 дворов (в колхозе 37) с 248 жителями. Фамилии домохозяев: Соболев (37), Никулин (12), Князев (6) и Манихин (1). Образован колхоз «Декабрист» (декабрь 1933 г.). В 1944 г. осталось 193 га угодий (ф. 1, оп. 1, д. 117, л. 106об). В 1948 г. было 188,47 га пашни (ф. 1, оп. 1, д. 148, л. 57об). Колхоз был слабым. В 1949 г. было всего 3 коровы и 7 лошадей, урожайность в 1948 г. была 6 ц/га, денежный доход 18 тыс. руб. («КИ», 17.02.49). Первым председателем был Антип Анкудинович Никулин. С 25 марта 1935 г. колхоз возглавлял Павел Иванович Соболев (1905-42, сержант, пропал без вести). С 1937 г. – Иван Павлович Никулин. В 1941 г. председателем был Тарас Фадеевич Соболев, в 1942 г. – Анна Агафоновна Никулина и за нею – Аграфена Петровна Соболева, в 1949 г. – Иван Григорьевич Соболев.

В д. Фимкино (Барашата) в 1926 г. было 25 дворов с 116 жителями. В 1934 г. – 22 двора с 97 жителями. Фамилии – Соболев (10), Рассохин и Татаринов (по 5), Глотов и Заболотский (по 1). Образован колхоз «15-й Октябрь» (декабрь 1932 г.). В 1939 г. имелось 412,87 га пашни. Первым председателем был Степан Семёнович Рассохин (1904 г. р., пропал без вести на фронте). С 1 июня 1935 г. председателем был Кузьма Никитич Соболев (1891 - ?). С 1937 г. – Николай Васильевич Соболев (1903-44, погиб в бою).

Деревня Мари-Мишкино известна с 1800 г. В 1926 г. было 34 двора с 134 жителями (в т. ч. мари – 122). В 1934 г. было 33 двора (единоличных 9) и 136 жителей. Фамилии домохозяев: Богатырёв (7), Стародубцев (6), Рогожников (5), Кожевников (4), Бочкарёв (3), Баженов (2), единично – Корчёмкин, Кузеев, Окунев, Столяров. Образован колхоз «Большевик». В 1939 г. имелось 193,13 га пашни. 7 апреля 1939 г. РИК утвердил решение колхозных собраний о слиянии фимкинского колхоза с «Большевиком» (ф. 1, оп. 1, д.99, л. 80). В 1943 г. колхоз имел 398,4 га пашни, 0,44 га овощей и 1,35 га сада (ф. 1, оп. 1, д. 116, л. 82об). 26 апреля 1944 г. РИК согласился на разукрупнение «Большевика», снова выделился «15-й Октябрь» (ф. 1, оп. 1, д. 117, л. 99). В 1948 г. у фимкинских было 217,66 га пашни, у мари-мишкинских – 186,84 га (ф. 1, оп. 1, д. 148, л. 57об).

Председателем «Большевика» с 12 апреля 1931 г. был бывший завмаг сельпо Матвей Степанович Рогожников (1892 - ?, погиб на фронте, год не известен). В 1941 г. председателем был Н. В. Соболев из Фимкина, в 1942 г. был Василий Павлович Никулин, в 1944 г. – В. К. Бочкарёва, в 1949 г. – Фёдор Фомич Окунев, и за ним – Андриан Михайлович Богатырёв.

Уборочная площадь ржи в «Большевике» в 1949 г. была всего 55 га. Сжали за 6 дней вручную, при норме 0,15 га в день на жнеца (норма перевыполнялась) («КИ», 28.07.1949).

26 февраля 1932 г. президиум Совета принял решение о строительстве в деревне школы силами крестьян (ф. 84, д. 15, л. 5). 3 апреля 1932 г. пленум Совета решил построить школу (ф. 84, д. 14, л.14), и 14 июня решил разверстать 200 необходимых деревьев по дворам, а с тех, кто лес не вывезет, взять штрафы по 10 руб. за дерево (ф. 84, д. 14, л. 30об). В 1933 г. школа начала работать.

Деревня Большая Одинерь (Русское Мишкино, Козлята, Мишкино) известна из переписной книги 1722 г. Тогда в ней числилось душ 23, лет 252, т. е. год основания был 1470. В 1926 г. – 34 двора с 153 жителями. В 1934 г. было 33 двора и 137 жителей. Фамилии домохозяев были Домнин (15), Соболев (7) и Шишкин (1). Образован колхоз «Красный трудовик» (декабрь 1933 г.). В 1943 г. колхоз имел 215,97 га пашни (ф. 1, оп. 1, д. 116, л. 84). В 1948 г. – 215,36 га (ф. 1, оп. 1, д. 148, л. 57об). Первым председателем был с 19 декабря 1933 г. Фёдор Ефремович Домнин, впоследствии – пред. сельисполкома. С 1 января 1936 г. председателем был Антон Михайлович Домнин (1903-42), с 2 января 1938 г. – Андрей Маркович Соболев (1914 - ?), в 1941 г. – снова Ф. Е. Домнин, в 1942 г. – Кондратий Михайлович Домнин, в 1944 г. – Ф. А. Домнин, в 1949 г. – снова Ф. Е. Домнин.

20 ноября 1932 г., исходя из решения сельского схода, пленум сельсовета ходатайствовал перед РИКом об открытии школы и в этой деревне (ф. 84, д. 14, л. 52), но вопрос развития не получил.

Деревня Малая Одинерь (Слякоти, Апаксино, Черемисовский посёлок) по переписи 1722 г. имела 92 души, лет 253, т. е. основана в 1469 г. В 1926 г. – 26 дворов с 114 жителями (из них мари 72). В 1934 г. было 22 двора (данных о составе семей нет). Фамилии домохозяев – Вершинин (7), Комлев, Мамаев и Плаксин (по 3), Заболотских (2), единично были Бочкарёв, Попов, Рогожников и Соболев. Образован колхоз «Красное знамя». В 1948 г. имелось 135,54 га пашни (ф. 1, оп. 1, д. 148, л. 57об). Первым председателем был Алексей Григорьевич Плаксин. С 1935 г. колхоз возглавлял Николай Андреевич Заболотских (1906 или 1908 – 1942, пропал без вести), с 1 декабря 1937 г. – Михаил Александрович Заболотских (1903 - ?), в 1941 г. Николай Александрович Заболотских (1908-42, пропал без вести), в 1942 г. – Анфисия Андреяновна Мамаева, в 1944 г. и 1949 г. – снова М. А. Заболотских.

Починок Бородино в 1926 г. не фигурирует. В 1928 г. существовал. В 1934 г. – 11 дворов, состав семей не указан. Фамилии домохозяев были Вшивцев (4), Тимшин (3), Морозов (2), единично – Зайцев и Мамаев. Здесь был колхоз «Землероб». Уже 30 октября 1932 г. пленум сельсовета ходатайствовал перед районом о передаче починка в Шевнинский сельсовет, т. к. из Козьмодемьянского до него было расстояние 8 км, а из Шевнина – 4 км (ф. 84, д. 14, л. 47). 27 апреля 1936 г. РИК по просьбе населения починка перевёл его в Шевнинский сельский совет (ф. 1, оп. 1, д. 83, л. 192об). Решением собрания 8 апреля и РИКа 23 мая 1939 г. «Землероб», имевший всего 144,85 га угодий, слился с колхозом «Смена» в колхоз им. Чкалова Шевнинского сельсовета (ф. 1, оп. 1, д. 99, л. 122об). Первым председателем колхоза был Тимшин (инициалы не указаны). С 1 января 1936 г. председателем колхоза был Николай Фёдорович Вырупаев (1914-42, родом из Кичминского, ныне – Советского района, пропал без вести).

В 1927-31 гг. средняя урожайность в сельсовете составляла всего по 6,5 ц/га ржи и гречихи, 7,5 ц/га овса и вико-овсяной смеси, по 8 ц/га пшеницы, ячменя, вики и гороха, 70 ц/га картофеля, 1,5 ц/га льняного и 4 ц/га конопляного семени, 40 ц/га зелёной массы подсолнечника на силос, 12 ц/га зелёной массы вики, 15 ц/га – клевера, 200 ц/га корнеплодов (ф. 84, д. 16, л. 12).

На фронтах Великой Отечественной войны, по данным Книги памяти, пали 35 Тимшиных (все из Шорина), 30 Соболевых, 20 Вшивцевых (из разных деревень сельсовета), 19 Домниных (из Руского Мишкина) и 17 Морозовых (из Козьмодемьянского), 7 Солоницыных (из села), 5 Никулиных и 4 Князева из Варина и т. д.

Документы сельского Совета сохранились только с начала 1930 г. до конца 1932 г. и с января 1934 г. до мая 1935 г. В момент организации района председателем Совета был Василий Павлович Морозов. 26 февраля 1930 г. РИК издал распоряжение о досрочных перевыборах 14 сельских Советов, как «недееспособных», в том числе и Козьмодемьянского (а также и соседнего Русско-Тимкинского). Председателем избирательной комиссии был назначен Павел Павлович Мачехин, зав. райсобесом, а затем – председатель Лопьяльского сельсовета. Началась чистка списков избирателей.

В 1928 г. в сельсовете проживали 1529 человек, из них 803 избирателя и 45 «лишенцев». Явка на выборы составила тогда 50,7% (ф. 84, д. 9, л. 112). На 14 февраля 1930 г. было 19 лишённых избирательных прав (в том числе 19 глав семей) (ф. 84, д. 9, л. 5). Сами выборы проходили с 13 по 19 марта. К этому времени количество лишённых избирательных прав в сельсовете достигло 87 человек (ф. 84, д. 9, л. 1-4). Об атмосфере, в которой проходили выборы, свидетельствует протокол собрания избирателей 13 марта в самом селе (ф. 84, д. 9, л. 9-11). В. П. Морозов был подвергнут критике за то, что слабо боролся с кулачеством. Даже секретарём Совета оказалась лишённая избирательных прав Тимшина. Были скидки сельхозналога для зажиточных. П. П. Мачехин: «В отношении борьбы с кулачеством председатель должен вести основательную борьбу, а не давать скидку 75%, которая была дана лишенцам Князевым». Впрочем, крестьяне встали на защиту председателя: «все виноваты», «все депутаты плохо работали», «скидки давали, когда Морозова не было в селе», «членов сельсовета нет на месте, особенно летом». Характерно высказывание Василия Егоровича Морозова, ставшего новым секретарём Совета: «Нужно учесть, что хлеба в районе на круглый год не хватает, ввиду этого приходится идти на лесные работы». В конце концов В. П. Морозов не был избран в Совет. Кандидатов в марте 1930 г. выдвигали на всех собраниях исключительно группы бедноты. Собрание 13 марта (первое в ходе этих выборов и наиболее подробно запротоколированное) приняло длинный наказ новому составу Совета. Он отразил основные требования письма РИКа от 26 февраля: «В целях дальнейшего укрепления сельских советов, как органов пролетарской диктатуры, как руководителя в широко развернувшейся коллективизации с/х и связанной с этим ликвидации кулачества как класса, а также как организатора активности батрацких, бедняцких и середняцких масс в деле дальнейшего переустройства и подъёма с/х и его социалистического переустройства, избиратели и все общественные организации Козьмодемьянского сельского Совета дают наказ новому составу сельсовета» и т. д. Практически предлагалось «всемерно способствовать развёртыванию работы групп бедноты, ставить на их обсуждение все важнейшие вопросы своей работы и т. д.», организовать колхозы (на тот момент был только «Новый труд» в селе), привлекать к общественной работе женщин, бороться за повышение урожайности и расширение посевов, открыть национальную школу в Мари-Мишкине.

В Совет были избраны 15 членов и 7 кандидатов, в т. ч. 17 бедняков, 2 батрака, 2 «ниже среднего» и 2 середняка», два члена ВЛКСМ (партийных не было). В члены Совета от Никифорова с Бородинским были избраны 3, от Нестерова – 5, от села – 3, от Фимкина – 1, от Русского Мишкина – 1, от Мари-Мишкина – 1, от Малой Одинери – 1. В ревизионную комиссию Совета избрали 7 членов и 7 кандидатов (ф. 84, д. 9, л. 94-95 и 99). Кроме Совета, избрали 6 статуполномоченных, 3 агроуполномоченных (в Никифорове, Нестерове и селе), 4 сельккова (председателями были Георгий Александрович Соболев в Никифорове, Кузьма Никитич Соболев в Фимкине, Григорий Савельевич Морозов в селе и Кирилл Дмитриевич Тимшин в Нестерове), 9 народных заседателей, 11 членов примирительной камеры и 30 сельских исполнителей (ф. 84, д. 9, л. 108-109). Кроме того, существовала комиссия содействия госкредиту (комсод). Мало того, были и старосты деревень. Так, в 1931 г. в Варине – Аммос Никулин, в Шорине – Назар Вшивцев (ф. 84, д. 11, л. 12). Председателем Совета 20 марта 1930 г. был избран Сергей Ефимович Вшивцев (1909-?). комсомолец, бедняк из Нестерова (Шорина) (ф. 84, д. 9, л. 39), который, кстати говоря, был членом избиркома. Вскоре в РИКе заговорили о слабости его работы, а затем он был призван в РККА.

Сразу после выборов начался пересмотр списков лишенцев. Частично этим занимался сам избирком с новым председателем из местных. 18 апреля 1930 г. вопрос рассмотрела группа бедноты (ф. 84, д. 9, л. 77-93). Группа рассмотрела дела на 28 граждан. Из них 13 «лишены правильно», а 15 – «неправильно». Из 4 рассмотренных раскулачиваний 3 были признаны неправомерными. Вопросов не возникло по делу Филиппа Сергеевича Солоницына, 1871 г. р. Он был зажиточным крестьянином в селе. Служил жандармом как раз в 1906 г., когда в Уржуме повесили эсеров Телепнева и Вахрушева (хотя из документа непонятно, участвовал ли Солоницын в данном деле). Лишён избирательных прав в 1924 г. В 1926 г. убил собственного зятя, был осужден, и «участие в убийстве принимала вся семья». Одного его группа бедноты постановила выслать за пределы Нижегородского края вместе со всей семьёй. Исключение сделали для 8-летнего внука-сироты, жившего в детдоме; постройки Солоницына были опечатаны и должны были быть переданы сироте по достижении совершеннолетия. Наиболее типичным лишенцем был, пожалуй, Яков Егорович Тимшин, 1886 г. р., житель Шорина. До и после революции считался «ниже среднего». Зимой вырабатывал лес лично, летом работал на сплаве. В 1926-29 гг. был лесопромышленником, применял наёмный труд. В 1927 г. был лишён избирательных прав. Группа бедноты отметила, что с его стороны «сопротивления к советскому строительству никогда не было», он «социально не вредный элемент», но обложен налогом и лишён избирательных прав правильно. Демид Семёнович Солоницын, 1884 г. р., в 1918 г. был партизаном, в 1919-20 гг. воевал в рядах РККА, но стал лесопромышленником и лишён прав правильно. Наименее симпатичным для бедноты оказался Трофим Степанович Тимшин, 1873 г. р. Он до революции служил доверенным лицом у лесопромышленника в Вятке, после революции оказался в армии, затем до 1923 г. был смотрителем женской гимназии в Вятке. В 1923-25 гг. – председатель Козьмодемьянского сельсовета. В 1927-28 гг. – снова доверенное лицо у лесопромышленника. Видимо, на него была оформлена собственность нэпмана в виде аренды, и он её присвоил. Лишён прав правильно. Не восстановили в правах и Минея Ивановича Тимшина, 1868 г. р., тоже из Шорина. До революции его хозяйство было ниже среднего. В гражданскую войну – член Русско-Турекского Совета и его председатель. С 1926 г. – лесопромышленник с наёмным трудом. В 1927 г. был лишён избирательных прав. Старший сын был в дружине, но тоже был лишён прав. Но «раскулачен неправильно». Интереснее судьбы тех, кого группа бедноты рекомендовала восстановить в избирательных правах. Ксенофонт Петрович Тимшин, 1874 г. р., бедняк, отец красноармейца, был лишён прав только за то, что в 1929 г. по просьбе населения служил псаломщиком. Антон Ларионович Тимшин, бедняк с 5 ульями, вырабатывавший лес личным трудом, был даже раскулачен. Никифор Сидорович Вшивцев из Варина, 1867 г. р., всю жизнь был бедняком, из бедности служил в 1906 г. в полиции (но не в жандармах), за что и лишён избирательных прав – «неправильно». Григорий Яковлевич Воронцов, 1896 г. р., бедняк из Фимкина, был членом артели на лесоразработках и закупал для неё мясо, а потом служил агентом Уржумской кооперации и был лишён прав как торговец – «неправильно». Илья Николаевич Морозов, 1880 г. р., был когда-то полицейским. В 1918-19 гг. – в дружине «по борьбе с дезертирством» (т. е. в заградотряде РККА), откуда был уволен как бывший полицейский, в 1928 г. он уже был восстановлен в правах и лишать его снова «неправильно». Семён Андрианович Морозов, 1884 г. р., в 1913-17 гг. был полицейским стражником в Уржуме, а потом был мобилизован в РККА, храбро сражался, был ранен и лишён избирательных прав «неправильно». Пётр Семёнович Лобанов, 1886 г. р., бедняк, в 1929 г. был псаломщиком, и группа бедноты не сочла этот факт основанием для лишения прав. То же самое – середняк Митрофан Сергеевич Солоницын, 1888 г. р., бывший псаломщиком в 1929 г. 1 месяц.

28 апреля 1930 г. РИК своим решением восстановил в избирательных правах 19 жителей сельсовета (ф. 84, д. 9, л. 64-65).

Характерно, что в Книге памяти жертв политических репрессий нет граждан, осужденных в данном сельсовете в разгар коллективизации в 1930-31 гг. и позднее реабилитированных. 25 марта 1933 г. особая тройка при ПП ОГПУ Горьковского края вынесла приговор трём крестьянам из Шорина. Афанасий Семёнович Вшивцев, кузнец у кулака Шамова, был приговорён к 5 годам лишения свободы по ст. 58-10. Тот же приговор получили единоличники Алексей Андреевич Тимшин и Гавриил Трофимович Тимшин. Все трое были реабилитированы 8 апреля 1992 г. Уже упомянутый выше Г. Я. Воронцов работал бригадиром в «Туркменснабсбыте» и был по ст. 58-10 приговорён облсудом 30 января 1943 г. к 10 годам лишения свободы (реаб. 1 марта 1990 г.). 12 ноября 1945 г. Кировским облсудом был приговорён по ст. 58-10 к 3 годам лишения свободы с поражением в правах на 2 года бывший счетовод Яков Савельевич Тимшин (реаб. 29 октября 1960 г.). Иных реабилитированных нет.

В сентябре 1930 г. сменился председатель Совета. Был избран Григорий Иванович Бушуев (1903 - ?), из бедняков д. Малое Федькино Русско-Тимкинского с/совета. В 1904 г. он лишился матери, в следующем году – и отца. Воспитывался у дяди-бедняка. Закончил начальную школу. В 1927-29 гг. – лесной рабочий (валка и сплав) Рязанско-Уральской ж. д. Вступил на ж. д. кандидатом в члены партии. С 1929 г. – инструктор райККОВа. Был председателем в Козьмодемьянском до сентября 1933 г. Затем был направлен на рабфак советского строительства в Москву, но рабфак был ликвидирован. До августа 1934 г. работал начальником организационно-массового сектора Удмуртского обкома Российского общества Красного Креста (РОКК). В сентябре-декабре 1934 г. – председатель Нижне-Шурминского Совета, затем до сентября 1936 г. – Петровского Совета. Был назначен заместителем директора Уржумской МТС. В декабре 1938 г. «за дискредитацию советских законов со стороны директора МТС всё руководство МТС было снято с работы… Существо дела заключалось в том, что директор МТС Зуев отдал приказ об оплате трактористов, который противоречил постановлению СТО, в результате было лишнего взято денег и хлеба с колхозов». Был по ст. 109 УК РСФСР приговорён к 6 месяцам принудработ и получил выговор по партийной линии. С декабря 1938 г. работал зам. директора кожевенно-обувной артели, с 18 февраля 1940 г. – зав. сектором кадров РИКа (ф. 1, оп. 1-Л, д. 45, л. 493-495).

4 ноября 1930 г. по рекомендации комсода Совет наложил твёрдые задания по хлебу на 9 хозяйств, впрочем, не названных в данном случае кулацкими. Это были Дмитрий Григорьевич Вшивцев из Нестерова (280 пудов), Татьяна Назаровна Суворова оттуда же (250), Мирон Илларионович Вшивцев оттуда же (50), Пётр Лаврентьевич Вшивцев из Бородинского (200 пудов), Игнатий Константинович Вшивцев оттуда же (150), жители Никифорова Платон Севастьянович Соболев (115), Александр Филиппович Соболев ( 70), Агафон Андрианович Соболев (100) и Григорий Григорьевич Соболев (120 пудов) (ф. 1, оп. 1, д. 34, л. 5об).

В начале декабря состоялись очередные выборы в местные Советы. В сельсовете было 1576 жителей, из них 820 избирателей и 38 лишенцев (ф. 84, д. 9, л. 184). На оранизационном пленуме 19 декабря 1930 г. председателем снова был избран Г. И. Бушуев.

12 января 1931 г. президиум Совета поставил задачу увеличить площадь посевов на 27% (ф. 84, д. 11, л. 1). План хлебозаготовок в 1931 г. был 1960 ц при плановой урожайности 9-10 ц/га, в Бородинском – 2 ц/га (там же, л. 27), план мясозаготовок на 1932 г. – 14025 кг (там же, л. 53). 18 января 1931 г. на пленуме Совета были приняты решения: «прекратить в селениях хулиганство молодёжи», для чего создать везде комсомольские ячейки; «основать ликпункты», «всех уклоняющихся от обучения вызывать в сельсовет, давать выговор, подвергать штрафу и в конце концов подвергать к судебной ответственности». Создана комиссия всеобуча из 5 человек, в т. ч. сестёр Ситниковых. Решили работать «за борьбу со всеми маловерами и оппортунистами на селе, стоящими на пути развёрнутого социалистического строительства», и «в основу всех хоз.-полит. кампаний ставить коллективизацию с. х… для чего создать инициативные группы в селениях и при с/совете», а также открыть национальную школу в Мари-Мишкине (ф. 84, д. 10, л. 2). 26 сентября на пленуме создан культштаб по ликбезу и всеобучу. Решили: «За уклонение работы культармейца и за непосещаемость неграмотных привлекать к штрафу». Выделили 50 руб. на керосин и аренду помещений под ликпункты. На родителей, не отпускающих детей в школу, решили налагать штрафы. Детям из Мари-Мишкина и Малой Одинери рекомендовали посещать национальную школу в Комайкове (ф. 84, д. 10, л. 62об).

4 марта пленум Совета конкретизировал другую задачу: довести коллективизацию до 25%, но тут же отметил «срыв коллективизации в нашем с/совете через агитацию кулачества». Решили для начала создать поселковые товарищества (т. е. ТОЗы) (ф. 84, д. 10, л. 9об). 16 августа 1931 г. президиум Совета обратил внимание на три колхоза и их внутренние непорядки. Постановили «решиться к немедленному переходу на сдельщину и распределение урожая по труду», «просить райколхозсоюз и райзо… об установлении порядка в переходе на сдельщину»; «по единоличному сектору предложить членам с/совета, что в случае если остаются несжатая полоса тех или других культур, отдавать под суд членов с/совета, членам же с/совета в свою очередь немедленно на уклоняющихся от уборки составить материалы для привлечения к судебной ответственности и привлечения к штрафу» (ф. 84, д. 11, л. 32об). Уже 4 марта 1931 г. пленум за невыезд на лесозаготовки наложил 1 штраф на 50 руб., 2 штрафа по 30 руб., а 4 дела передал в суд (ф. 84, д. 10, л. 10). 23 марта пленум снял твёрдые задания с 8 крестьян как «тружеников» (там же, л. 18-19), 31 марта – ещё с 2 крестьян, «учитывая классовость» (это были середняки), но за уклонение от лесозаготовок направил в суд 9 дел (в т. ч. на 5 середняков, 2 батраков и 1 бедняка) (там же, л. 20). Обычный штраф был 3-5 руб. 14 сентября 1931 г. президиум оштрафовал 12 чел. по 20 руб. за несвоевременный выход на силосование, ряд крестьян – по 5-15 руб. за недосев озимых (ф. 84, д. 11, л. 35-37), 20 сентября за уклонение от дорожно-строительной повинности были оштрафованы 30 человек по 5-15 руб., но условно, если 22 числа не выйдут на работу. На правления колхозов наложили штрафы 20 руб., 35 руб. и 50 руб. (ф. 84, д. 11, л. б/н). За невыполнение хлебозаготовок отдали под суд 15 человек (там же, л. 45). 29 ноября 1931 г. решили описать за долги имущество твёрдозаданца Г. Г. Соболева – 2 самовара, 1 куб. м дров, коробок, тарантас, корову и 3 овец, а два гражданина за самовольный убой свиней подвергнуты штрафам по 50 и 100 руб. (там же, л. 54). 11 августа 1932 г. Совет снял с Г. Г. Соболева и ещё 2 крестьян твёрдые задания, на основании решения группы бедноты от того же дня (ф. 84, д. 15, л. 15-16).

8 января 1931 г. президиум Совета решил вопрос «Об отчуждении кулацких хозяйств и о переводе таковых в коммунальное владение». Были описаны 9 хозяйств за недоимки. П. С. Морозов имел долги по самообложению 150 руб. и прочим платежам 1929-30 гг. – 420 руб. Д. С. Солоницын задолжал государству 605 руб., С. Н. Морозов – 206 руб., Е. К. Тимшин – 574 руб., В. Н. Тимшин – 547 руб., Ф. А. Вшивцев – 412 руб., А. Ф. Вшивцев – 288 руб., С. Д. Вшивцев – 375 руб., П. И. Тимшин – 540 руб. У некоторых хозяев были описаны даже дома. Но недоимщики не были выселены, а остались в них жить, внося в бюджет сельсовета квартплату 3-5 руб. в месяц (ф. 84, д. 13, л. 1-2). Всего в 1930-31 гг. в коммунальное ведение перевели 6 домов (там же, л. 72) и перевели в колхоз 4 дома (там же, л. 75). Сохранились все акты о торгах и расписки покупателей. Цены устанавливались оценочной комиссией, в председателя Совета и 2 понятых. Так, у Василия Никитича Тимшина деревянный лом пятистенок был оценен в 400 руб., коридор к нему – 100 руб., надворные постройки – 280 руб., куб дров – 30 руб. (там же, л. 3). У Трофима Степановича Тимшина двухэтажный каменный дом оценили всего в 200 руб. Самовар – 7 руб.( продали за 20 руб.), шкаф – 3 руб. (продали за 12 руб.), часы – 50 коп. (отдали в школу), лошадь – 100 руб. (продали за 119 руб.) (там же, л. 4). Дом Д. С. Солоницына оценили всего в 100 руб., а надворные постройки – в 285 руб. (там же, л. 5). Описано было имущество ранее упомянутого Г. Я. Воронцова (там же, л. 32). У Т. Н. Суворовой в д. Шорино каменный дом с пристроем оценили в 600 руб. Её недоимка составляла 501 руб. индивидуального обложения и 500 руб. штрафа за срыв хлебозаготовок (там же, л. 36).

Имущество П. И. Тимшина впервые было описано ещё 26 сентября 1930 г., в т. ч. и дом был оценен в 200 руб. Недоимка была 640 руб., но отмечено, что П. И. Тимшин её уплатил, и торгов не было (там же, л. 17). Однако 8 января 1931 г. – новая опись. 1 сентября 1931 г. русско-турекскому колхозу им. Сталина без торгов (не нашлись желающие) была продана пасека Тимшина. Это – 14 ульев, оцененные скопом в 84 руб. Цена была мала, поскольку родственники Тимшина изъяли рамки с мёдом, и на них сельсовет подал иск в суд (там же, л. 27). Дом Тимшина 25 сентября 1931 г. продали в Федькино за 320 руб. (там же, л. 55).

Опись имущества была крайней мерой. Совет регулярно рассматривал ход выполнения финплана, подстёгивал депутатов и комсод, грозил им даже судом. С другой стороны 24 июля 1932 г. пленум Совета решил: «для лучших общественных инструкторов и членов с/совета, своевременно выполнивших финплан, ввести три премии: первая в 25 руб., вторая в 20 руб. и третья в 15 руб.; кроме того, имеющийся промтовар в магазине с. Козьмодемьянского выделять» им же (ф. 84, д. 14, л. 32об). 6 марта 1932 г. за срыв картофелезаготовок на 2 крестьян наложены штрафы по 15 руб. (ф. 84, д. 14, л. 9об). 8 июля 1937 г. за невыезд на дорожное строительство на 6 человек наложили штрафы по 20 руб. (ф. 84, д. 15, л. 14).

В 1932 г. сельсовет был должен сдать государству 1865 ц зерна (ф. 84, д. 15, л. 15) и перевезти из Уржума в Русский Турек 220 т зерна (ф. 84, д. 16, л. 22). 23 июня 1932 г. президиум Совета угрожал оштрафовать 4 крестьян по 15 руб., если те не начнут возить хлеб из Уржума (ф. 84, д. 15, л. 13). 28 февраля 1932 г. на президиуме с тревогой говорилось о том, что в Шорине неизвестные люди пытались ограбить амбары с семенами страхфонда (ф. 84, д. 15, л. 5). Видимо, случай не был единичен. Поэтому 28 августа 1932 г. производственное совещание при Совете, ознакомившись с законом от 7 августа, решило: «Проработать данное постановление на общих собраниях, зорко следить за всеми контрреволюционными элементами, агитирующими против колхозного строительства, и постановление Совнаркома приветствовать» (ф. 84, д. 16, л. 28).

Самыми тяжёлыми были лесозаготовки. 26 января 1932 г. А. А. Тимшин был оштрафован за невыезд в лес на 60 руб. (ф. 84, д. 15, л. 1). 28 февраля 4 крестьянина получили за то же по 10 дней принудительных работ в Красном Яре, с перечислением заработка в бюджет сельсовета (там же, л. 6). В марте 1932 г. (протокол без даты) А. А. Тимшинг\ был оштрафован на 75 руб. Он за всю зиму вырубил менее 15 куб. м, отговариваясь болезнью лошади, и в то же время каждый день ездил в лес и продавал на рынке дрова за 10-15 руб. воз. И. Е. Тимшин был отштрафован на 15 руб. Д. В. Вшивцев – на 50 руб., так как он торговал на рынке ворованными дровами (ф. 84, д. 15, л. 8). 31 июля 1932 г. на 3 крестьян наложили штрафы по 15-25 руб. (ф. 84, д. 16, л. 23). Но лишь в конце мая леспромхоз рассчитался с крестьянами за работу в лесу, и 29 мая производственное совещание в селе решило заплатить эти деньги в счёт сельхозналога и др. платежей (ф. 84, д. 16, л. 22).

Колхоз «Новая жизнь» получил дополнительный источник дохода от содержания паромной переправы в селе. Торги состоялись в 1932 г. Сельсовет предлагал 900 руб., но сошёлся на 700 руб. Колхоз им. Блюхера торги проиграл (ф. 84, д. 16, л. 19).

В 1934-35 гг. штрафы участились. Пленум и исполком Совета в период с марта 1934 г. до сентября 1934 г. наложили штрафы на не менее чем 71 крестьянина в размере от 12 до 300 руб. Самые большие штрафы были за «саботаж» хлебо- и молокозаготовок, наименьшие – за недопоставки шерсти. Зерно у «саботажников» изымалось в бесспорном порядке (ф. 84, д. 18, л. 11, 14, 29, 35, 42, 43, 45, 47; д. 29, л. б/н от 13 января 1935 г.).

К 1935 г. коллективизация не была завершена. Так, паровой клин 1934 г. составлял в колхозах 372,34 га и в единоличном секторе 108,9 га (ф. 84, д. 18, л. 34). В апреле 1935 г. имелось только безлошадных единоличников 20 человек, с наделами от 0,65 га до 3,62 га; прикреплённые на помощь им единоличники с лошадями имели тоже мелкие наделы – от 0,68 га до 3,29 га (ф. 84, д. 29, л. 22).

В 1934 г. прошли перевыборы Совета. Вновь несколько человек остались без избирательных прав. (Те же, что и в 1930 г.). Всего в сельсовете жили 1652 человека. Было избрано 15 членов Совета и 8 кандидатов. Среди них были 14 колхозников и 1 единоличник. Членов партии и комсомольцев не было ни одного (ф. 84, д. 17, л. 41).

15 сентября 1933 г. председателем Совета стал Иван Якимович Смышляев (1899 - ?), чл. ВКП (б), уроженец д. Малые Гари Лебяжского района (ф. 1, оп. 1-Л, д. 6, л. 6).

10 октября 1934 г. председателем стал Кузьма Ерофеевич Вшивцев (1907 г. р., погиб на фронте, год в Книге памяти не указан), колхозник из Шорина. В феврале 1935 г. Президиум РИКа вынес ему выговор за самовольное подключение квартиры к телефону сельсовета, которое вывело из строя на месяц всю телефонную сеть в селе (ф. 1, оп. 1, д. 73, л. 28).

23 марта 1937 г. председателем Совета стала Анастасия Алексеевна Морозова (1901 - ?), колхозница, из бедняков д. Нижние Ключи Русско-Тимкинского с/с (ф. 1, оп. 1-Л, д. 44, л. 86).

С октября 1938 г. председателем Совета работал Владимир Александрович Лобанов (1906 - ?, погиб на фронте в звании политрука). Он родился в Царицыне. В 1917 г. закончил приходское училище при заводе. В 1918-19 гг. – чернорабочий на заводе Бернарда («Красный Октябрь»), в 1919-20 гг. – на сельхозработах, в 1920-22 гг. – рассыльный 5-й больницы в Царицыне, в 1922-23 гг. – боец ЧОН. Затем работал на «Красном Октябре», в 1926 г. вступил в ряды ВКП (б), в 1929 г. направлен на комсомольскую работу в Еланский район. В 1931 г. окончил курсы партактива в Саратове и был направлен на партийную работу в Сталинград. С 1932 г. – в горздраве, горисполкоме, Нижне-Волжской ж. д. В 1938 г. – директор Дома культуры в Сталинграде, затем вернулся на родину родителей в Козьмодемьянское (ф. 1, оп. 1-Л, д. 45, л. 74 и след.).

В сентябре 1941 г. председателем исполкома стал Фёдор Ефремович Домнин (1896 - ?) из Русского Мишкина. В 1910 г. он закончил сельскую школу. В 1915-17 гг. служил в старой армии, в т. ч. в Латвии. С декабря 1917 г. жил в деревне, в ноябре 1918 г. был призван в РККА до ноября 1922 г. Воевал на Восточном фронте. В 1928-30 гг. – член сельсовета, в 1931-33 гг. – письмоносец от Русско-Турекского почтового отделения. 19 декабря 1933 г. возглавил «Красный трудовик», с 1 апреля 1936 г. – рядовой колхозник, с 18 августа 1938 г. – снова председатель колхоза (ф. 1, оп. 1-Л, д.45, л. 75). Позднее снова руководил колхозом.

В 1942 г. в сельсовете учли 26 эвакуированных семей (66 человек) (ф. 1, оп. 1-Л, д. 19, л. 23-24). Из них в селе и в Нестерове – по 8 семей, в Русском Мишкине – 5, в Никифорове – 3, в Мари-Мишкине – 1. Позднее в Фимкине появилась ещё семья из 2 человек. В основном – жители нынешней Новгородской (тогда – Ленинградской) области: из Новгорода – 2 семьи, из Боровичей – 8, из Валдая – 1, из Старой Руссы – 1. Из колхоза «Червона зирка» Кексгольмского р-на Ленинградской обл. – 1, из Выборга - 1. Из КФССР – 1 семья из Прионежского р-на. Из Мурманской обл. – 1 семья из п. Рыбачий и 1 из п. Малые Сороки. 8 семей прибыли из Латвии (1 из Риги, 5 из Валмиерского р-на и 3 из Даугавпилского р-на). По национальности преобладали русские, было 6 семей латышей (16 человек), 1 еврей и 1 поляк. В основном работали в колхозах рядовыми. Счетоводом в им. Горького работала зав. детсадом треста «Кареллес» из Прионежья Зинаида Яковлевна Смирнова, счетоводом в «Декабристе» - счетовод финотдела ж. д. строительства НКВД и М. Сорок Иван Михайлович Городецкий.

12 февраля 1942 г. председателем исполкома была кооптирована Анна Ивановна Вишневская, из эвакуированных. После её отъезда в сентябре 1944 г. исполком возглавил Сергей Валентинович Морозов.

10 мая 1946 г. председателем исполкома стал Василий Сергеевич Щинов (1912-89), родом из Вершинятского сельсовета, 25 февраля 1949 г. ушедший на пост зав. доротделом. 9 марта 1949 г. исполком возглавил Владимир Николаевич Страбыкин (1919 - ?, чл. ВКП (б) с 1947 г.). 20 декабря 1950 г. исполком возглавил Кузьма Михайлович Соболев (1905 - ?, б/п), а последним председателем сельисполкома с 7 марта 1955 г. был коммунист М. Я. Морозов (ранее - председатель колхоза им. Горького).

При первом укрупнении в 1950 г. все колхозы сельсовета слились в один им. Горького, к которому присоединился и «Пашазе» Русско-Тимкинского сельсовета (д. Янгорашково). Собрания прошли 21 июня в «Большевике» и «Красном трудовике», 22 июня – в «15-м Октябре», 23 июня – в им. Горького, «Декабристе», «Новой жизни» и «Пашазе», 24 июня – в «Красном знамени». РИК утвердил объединение решением от 30 июня (ф. 1, оп. 1, д. 163, л. 190). В связи с этим 3 июля 1950 г. РИК передал Янгорашково в Козьмодемьянский сельсовет (ф. 1, оп. 1, д. 164, л. 3). В едином колхозе им. М. Горького оказалось 333 работающих (ф. 1, оп. 1, д. 164, л. 71) на 3189 га (1880 га пашни, 498 га лугов и 261 га выгонов) (ф. 1, оп. 1, д. 164, л. 117). 17 января 1951 г. РИК определил центральной усадьбой не село, а Шорино, выделив под неё 136 га земли (ф. 1, оп. 1, д. 174, л. 54). Между прочим, в 1949 г. весь посевной план Козьмодемьянского сельсовета был 554 га («КИ», 24.05.49 г.). Председателем колхоза 11 сентября 1950 г. был избран Михаил Никанорович Ислентьев, б. председатель колхоза и сельсовета в Ашлани и в Богданове. Затем колхоз возглавлял Михаил Яковлевич Морозов (1904-79), впоследствии возглавлявший колхоз в 1-м Дубровском с/с. бывший заместителем председателя цепочкинского «Прожектора».

17 июня 1953 г. РИК ходатайствовал перед облисполкомом о передаче Козьмодемьянского сельсовета в Русско-Тимкинский (ф. 1, оп. 1, д. 193, л. 2об). В 1954 г. в сельсовете жили 926 человек (ф. 1, оп. 1-Л, д. 41, л. 33). Вторично ходатайствовали 9 января 1954 г. (ф. 1, оп. 1, д. 198, л. 5об), но решение было принято только 15 марта 1957 г. (ф. 1, оп. 1, д. 219, л. 170). Заречная часть была передана Заречному сельсовету 19 мая 1959 г. (ф. 1, оп. 1, д. 24, л. 69об). Колхоз им. М. Горького был 20 февраля 1956 г. присоединён к русско-тимкинскому колхозу «Память Кирова», а после ликвидации Шурминского района в ноябре 1959 г., с марта 1960 г. – к русско-турекскому колхозу им. Сталина (с 1962 г. – «Ударник»). После разукрупнения «Ударника» в 1965 г. территория сельсовета входит в колхоз (КФХ, ООО) «Рассвет».

По плану сселения неперспективных населённых пунктов, принятому РИКом 27 сентября 1961 г., на территории сельсовета к 1980 г. оставлялось только Козьмодемьянское (ф. 1, оп. 1, д. 280, л. 68-69). По плану сселения от 12 января 1962 г. оставили как перспективные также Одинерь и Шорино (тогда – 104 двора). Фимкино (9 дворов) в 1965 г. сселялось в Русское Тимкино, туда же после 1966 г. – Русское Мишкино (20), Мари-Мишкино (28) и Варино (36) (ф. 1, оп. 1, д. 304, л. 386об-387). 8 февраля 1963 г. было предписано сселить Фимкино (3 двора) уже к 1 октября (ф. 1, оп. 1, д. 316, л. 142-142об), оно было снято с регистрации 6 сентября 1963 г. (ф. 1, оп. 1, д. 319, л. 185). 28 января 1971 г. снята с регистрации Мари-Одинерь (ф. 1, оп. 1, д. 615, л. 65), 26 февраля 1980 г. – оба Мишкина (ф. 1, оп. 1, д. 706, л. 165), в 1980 г. – Шорино (впоследствии в 1990-е годы вновь внесено в реестр населённых пунктов), в 1985 г. – Варино.

В настоящее время существует только село Козьмодемьянское (17 дворов и 55 жителей на 1 января 2006 г.) и д. Шорино (постоянного населения не имеет).

 

Источник: А. Н. Иконников "История сельских Советов Уржумского района. Часть 1. Уржумский район в границах 1945-55 гг." - Уржум. 2008.